Любимое животное - зеркало души хозяина. Даже если тот - политический небожитель.
Однажды президент США Буш-младший рассказал в узком кругу экспертов, как он и Владимир Путин знакомили друг друга со своими собаками. Разговор проходил в режиме off the record («не для печати»); один из участников встречи изложил рассказ президента своими словами в закрытом вашингтонском клубе, который по определению не предполагает огласки. Там услышал его и я, а потом прочел историю сразу в двух газетах.
Журналисты услышали в рассказе из вторых рук то, что хотели услышать. Их руки были уже третьими. Они опубликовали рассказ с разночтениями в деталях и с различной «моралью». Итак, сначала американский президент познакомил российского со своим скотч-терьером, а потом российский американского - со своим лабрадором. По словам Wall Street Journal, при взгляде на терьера президент Путин «дал понять, что считает таких мелких собачек ниже своего достоинства». Президент Буш, по мнению журналиста, привел этот случай, дабы «показать, сколь сложны взаимоотношения двух людей, пребывающих в состоянии острого соперничества». По версии New York Times, показывая Бушу свою Кони, Путин сказал, что она «больше, жестче, сильнее, быстрее и злее, чем Барни». Далее следует глубокомысленное рассуждение неких российских политологов, которые полагают, что ремарка Путина «передает ту смесь самонадеянности с неуверенностью в себе, которая берет начало еще в эпохе царизма».
Наблюдание, пожалуй, не лишено смысла, хотя и непонятно, при чем тут царизм.
На российско-американском саммите в фамильном доме Бушей в Кеннебанкпорте (это была встреча трех лидеров - Буш-старший оставался влиятельным лицом в американской политике, особенно внешней) Владимир Путин познакомился еще с одним четвероногим членом семейства - английским спрингер-спаниелем, потомком знаменитой Милли, сторожившей Белый дом при Буше-отце. Путин обнял собаку, кажется, даже прежде, чем пожал руку советнику президента США по национальной безопасности Стивену Хэдли и послу США в Москве Уильяму Бернсу.
Собачники Романовы и кошатник Ришелье
Животные испокон веков окружали правителей. Любимые собаки, лошади и кошки владык скрашивали хозяевам бремя тяжких забот, порой пользовались равными с ними почестями, случалось - спасали жизнь хозяевам, и их погребали по-царски. Очень давно возникла и традиция обзаведения зверинцами. Еще египетские фараоны и цари Месопотамии завели обычай разбивать роскошные сады и населять их экзотическими животными. Они олицетворяли могущество и богатство монарха, служили символами государственной власти и орудием устрашения. За животными снаряжались специальные экспедиции, их отбивали в бою как военный трофей, подносили правителю, а цари равного достоинства дарили друг другу в знак приязни.
В Москве царские зверинцы существовали с XVI века. Посольства иностранных держав прибывали в столицу с грузом богатых даров. В день аудиенции у государя устраивалась пышная процессия, и народ дивился на слонов, львов и дикобразов. Крупные заморские звери считались особо ценным дипломатическим даром - чем диковинней, тем дороже. Русские цари отвечали взаимностью и посылали европейским королям белых полярных медведей. Известно также, что Иван Грозный и английская королева Елизавета I обменивались щенками охотничьих собак.
Собаки, конечно, занимали исключительное место среди фауны королевских дворов. Истории известны поразительные примеры привязанности монархов к своим ушастым и хвостатым фаворитам.
Людовик XIII (тот самый, при котором разворачивается действие «Трех мушкетеров») был страстным охотником и спал со своими собаками в одной постели. И немудрено: ведь королева Анна Австрийская после первой неудачной брачной ночи была на четыре года отлучена от ложа. Другой страстью Людовика были ловчие птицы. Вспомним роман:
- Удовольствие, нечего сказать! - пробурчал король. - Все вырождается, клянусь жизнью! Не знаю уж, дичь ли не оставляет больше следов, собаки ли потеряли чутье. Мы травим матерого оленя, шесть часов преследуем его, и, когда мы почти загнали его и Сен-Симон уже подносит к губам рог, чтобы протрубить победу, вдруг свора срывается в сторону и бросается за каким-то одногодком. Вот увидите, мне придется отказаться от травли, как я отказался от соколиной охоты. Ах, господин де Тревиль, я несчастный король! У меня оставался всего один кречет, и тот третьего дня околел.
- В самом деле, ваше величество, мне понятно ваше отчаяние: несчастье велико. Но, кажется, у вас осталось довольно много соколов, ястребов и других ловчих птиц?
- И никого, кто мог бы обучить их. Сокольничие вымирают. Я один еще владею искусством соколиной охоты. После меня все будет кончено. Будут охотиться с помощью капканов, западней и силков! Если бы только мне успеть подготовить учеников... Но нет, господин кардинал не дает мне ни минуты покоя, твердит об Испании, твердит об Австрии, твердит об Англии!..
Стоит добавить, что кардинал Ришелье, как и русский царь Алексей Михайлович по прозвищу Тишайший, был любителем кошек.
Грозный король Пруссии Фридрих II Великий обожал своих левреток. Именно он завел в Европе моду на этих грациозных собачек, «маленьких итальянских борзых», как гласит их полное название (piccolo levriero italiano). Никакая другая порода не изображена в таком изобилии на портретах монархов и аристократов. На склоне лет Фридрих называл левреток своими мадам Помпадур и завещал похоронить себя рядом с ними среди виноградников своего потсдамского дворца Сан-Суси. Но взошедший на престол племянник Фридрих Вильгельм II не исполнил волю покойного.
Любимый терьер Петра I Лизетта однажды спасла от расправы провинившегося вельможу. Академик Якоб Штелин оставил подробное описание этого случая: «Императрица и все придворные не почитали сего несчастного столь виновным, каковым он казался разгневанному императору, и потому старались спасти его и при первом случае просили государя, чтоб он его простил. Но Петр Великий только более разгневан был сею просьбой и запретил, чтоб никто не осмеливался говорить о невинности осужденного и просить ему помилования... Между тем императрица вздумала необыкновенный способ просить у государя помилования осужденному, не преступая его запрещения. Она приказала написать от имени Лизеты короткую челобитную, в которой сия собака представляла бескорыстную свою верность, описывала некоторые обстоятельства, доказывая невиновность впавшего в немилость придворного... и просила государя рассмотреть сие дело и по сей, первой ее просьбе освободить несчастного. Написав сию челобитную, положили ее Лизете за ошейник, так что при первом взгляде можно было ее увидеть. Как скоро император возвратился во дворец, Лизета подбежала к нему и ласкалась по обыкновению. Государь тотчас приметил у нее за ошейником бумагу, вынул оную и прочитавши засмеялся и сказал: «И ты, Лизета, с челобитными ко мне прибегаешь! Я исполню твою просьбу для того, что она от тебя еще первая».
О смышлености другого царского любимца, пса несуществующей уже породы буленбецер по кличке Тиран, рассказывали, что он знал в лицо и по именам крупнейших сановников и разносил им послания императора. Чучела обеих собак вместе с чучелом боевого коня Петра хранятся в петербургском Зоологическом музее.
Екатерина II сама описала своего любимого пуделя: «Между тем великий князь (наследник Павел Петрович. - В. А.) подарил мне маленького английского пуделя, какого я хотела иметь... Пудель этот сам по себе был забавным животным; он ходил большею частью на задних лапках, словно человек, и был необычайно взбалмошный, так что я и мои женщины причесывали и одевали его каждый день по-разному, и чем больше на него напутывали, тем больше он бесновался; он садился с нами за стол, ему надевали салфетку, и он очень чисто ел со своей тарелки; потом он поворачивал голову и тявкал, прося пить у того, кто стоял за его стулом; иногда он влезал на стол, чтобы взять то, что ему приходилось по вкусу, как, например, пирожок или сухарик или что-нибудь в этом роде, что смешило всю компанию. Так как он был мал, то он никого не беспокоил, и ему все позволяли, потому что он не злоупотреблял свободой, которой пользовался, и был образцовой чистоты... Все наши придворные дамы целыми днями только и делали, что шили моему пуделю разные чепцы и одеяния и друг у друга его отбивали».
Этот пудель стал в конце концов предметом придворного скандала с политической подоплекой. Слуги императрицы прозвали кобелька Иваном Ивановичем - по имени истопника Ивана Ушакова. Но Иваном Ивановичем звали и обер-камергера Шувалова - в то время всесильного фаворита любвеобильной царицы. И вот - «все молодые женщины, враги Шувалова, имеют каждая по белому пуделю, с кличкой Иван Иванович, в насмешку над фаворитом императрицы заставляют этих пуделей выделывать разные штуки и носить светлые цвета, в которые он любил рядиться. Дело дошло до того, что императрица велела сказать родителям этих молодых дам, что она находит дерзким позволять такие вещи. Пуделю тотчас же переменили кличку...»
«В сущности это была клевета, - завершает рассказ Екатерина, - только одну эту собаку так называли, да и то она была черная, и о Шувалове не думали, когда давали ей эту кличку».
При Екатерине в Царском Селе было устроено первое собачье кладбище, а при Николае I там появились могилы лошадей «собственного императорского седла». О любви не склонного к сантиментам Николая к собакам свидетельствует анекдот, записанный Александром Дюма во время его путешествия в Россию: «Захотев как-то вознаградить одного из своих сыновей, Николай I уложил его рядом со своей кроватью на расстеленную на полу ту самую старую шинель, на которой спал его пес Гусар. Гусар, старый и грязный спаниель с серой шерстью, был любимчиком императора Николая; он никогда не отлучался от хозяина и пользовался всеми привилегиями избалованной собаки».
Не исключено, что сыном этим был будущий император Александр II, самый страстный собачник среди Романовых. Будучи знатоком и мастером охоты, Александр держал образцовую англо-русскую свору, его семья жила в окружении множества собак, пользовавшихся едва ли не всеми привилегиями принадлежности к императорскому дому. Фрейлина Анна Тютчева вспоминает: «Я приготовила суп для Мока, любимой левретки императора. Когда я брала сухарь, чтобы помочить его в молоке, император подал мне другое печенье, говоря: "Нет, вы всегда вот это брали для Мока, ради Бога, не меняйте ничего в наших добрых привычках"»..
Но не знавшим конкуренции четвероногим другом Александра был черный сеттер Милорд. Этот пес был известен решительно всей России. Известный литератор, знаток охоты и охотничьих собак Л. Сабанеев оставил описание Милорда: «Это была очень крупная и весьма красивая комнатная собака, с прекрасной головой, хорошо одетая, но сеттериного типа в ней было мало, к тому же ноги были слишком длинны и одна из ног совершенно белая». Одного из щенков Милорда воспитал в Ясной Поляне Лев Толстой. Милорд увековечен живописцами и скульпторами, он стал героем множества исторических анекдотов.
Однажды, гласит один из них, гимназист М. нес своей бабушке именинный крендель, испеченный по особому фамильному рецепту. Путь гимназиста лежал через Летний сад, где как раз в это время гулял царь с собакой. Встретившись с Александром, М. вытянулся во фрунт и вдруг почувствовал, что из руки у него кто-то вырвал сверток с кренделем. Увидев Милорда, поедающего свежеиспеченный, благоухающий шафраном и миндалем крендель, гимназист залился горькими слезами. Государь в ответ просил гимназиста извиниться перед бабушкой от его имени - виноват, дескать, он, император, вышедший гулять с голодным псом. В тот же день нарочный Зимнего дворца доставил имениннице великолепный торт и несколько фунтов лучших конфет.
Другой случай произошел с петербургским студентом. В компании друзей он шел в Летний сад посмотреть на царя, которого прежде никогда не видел. По дороге студент обогнал высокого офицера, который шел по набережной под руку с молодой дамой и в сопровождении собаки. Юноша неосторожно задел офицера за шпору, тот сделал замечание и прошел вперед, а студента окружили агенты охраны в штатском, издали сопровождавшие Александра (молодая дама была его дочерью, великой княжной Марией Александровной). Кончилось тем, что студента препроводили к университетскому начальству; директор, выслушав рассказ о провинности своего подопечного, поразился, как можно было не узнать императора: «Да ведь перед государем собака-то бежала? А ее весь Петербург знает».
Александр и Милорд почти никогда не разлучались. Эта привязанность и стала в итоге причиной смерти собаки. В 1867 году император собирался в Париж на Всемирную выставку, и придворные, дабы избежать лишней мороки, уговорили его оставить Милорда дома. Пес, не привыкший к таким длительным отлучкам хозяина, затосковал, отказался от пищи и умер от разрыва сердца.
Император утешился с другой собакой, ньюфаундлендом, которому дал ту же кличку. Об этом Милорде тоже есть анекдот. Однажды в Мраморном дворце давал концерт знаменитый скрипач Генрик Венявский. Ньюфаундленду до того понравилась музыка, что он подошел к виртуозу, встал на задние лапы, а передние положил ему на плечи. Венявский напрягся, но играть не бросил. «Венявский, не мешает ли тебе собака? - наконец спросил скрипача Александр. «Ваше императорское величество, - молвил измученный артист, - боюсь, что я ей мешаю». «Государь рассмеялся и отозвал собаку», - завершает рассказ очевидец.
Любить пересмешника
Из президентов США только двое, Милфорд Филмор и Честер Артур, не были замечены в любви к каким-либо животным. Остальные хоть какую-нибудь живность, да держали. А некоторые обзаводились целыми зверинцами. Но самыми популярными были, понятное дело, собаки, кошки, лошади, да еще дойные коровы и козы - до середины XIX века президенту не отпускалось никаких казенных средств на содержание резиденции, и рогатый скот был немаловажным подспорьем в хозяйстве.
Первый президент США Джордж Вашингтон был заядлым лошадником. Томас Джефферсон держал пересмешника и пару французских длинношерстных овчарок-бриаров, Джеймс Мэдисон - попугая макао, Джеймс Монро - спаниеля. При Джоне Куинси Адамсе в главном доме страны появилась экзотика: аллигатор и гусеницы шелкопряда, разведением которых увлекалась первая леди. Эндрю Джексон держал конюшню, бойцовых петухов и попугая, обученного забористым ругательствам. У Мартина Ван Бюрена были тигрята, которых он по настоянию Конгресса отдал в столичный зоопарк.
Девятый президент Уильям Генри Гаррисон въехал в Белый дом в 1841 году с козой и коровой, но им не повезло: их хозяин скончался через месяц после вступления в должность. У Джона Тайлера была левретка, канарейка и верховая лошадь. Франклин Пирс владел семью комнатными собачками восточных пород и двумя японскими птицами. У Джеймса Бьюкенена был ньюфаундленд и той-терьер.
Эндрю Джонсон завел себе мышей (точнее, завелись они в президентской спальне сами, а президент прикормил их и подружился). Улисс Грант имел несколько собак, в том числе ньюфаундленда по кличке Верный, а также беговых и верховых лошадей, среди которых почетное место занимал его боевой товарищ Джефф Дэвис. Резерфорд Хейс владел семью собаками, в том числе английским мастифом, и сиамской кошкой. У Джеймса Гарфилда был один пес, по кличке Вето. Гровер Кливленд был любитель певчих птиц. 23-й президент США Бенджамин Гаррисон обзавелся козлом. Однажды приключилась история: дожидаясь своего экипажа на крыльце, Гаррисон увидел, что запряженный в коляску козлик деловито увозит за ворота его внучат. Президент при полном параде, придерживая рукой цилиндр и размахивая тростью, пустился при всем честном народе в погоню вдоль по Пенсильвания-авеню.
Президент Уильям Маккинли держал мексиканского попугая по кличке Вашингтон Пост и ангорских кошек.
В последний раз полюбоваться мирно пасущейся на лужайке Белого дома коровой можно было в годы президентства Уильяма Говарда Тафта (1909-1913). Миротворец Вудро Вильсон держал агнцев - овцу (кличка не сохранилась) и барана по кличке Старина Айк, который любил жевать табак. Уоррен Гардинг владел эрдельтерьером и бульдогом, а его жена - канарейками.
Естественно, чаще всего в Белом доме селились собаки и кошки, причем первых было гораздо больше, чем вторых. Отчаянным собачником был Герберт Гувер. То же самое относится к Франклину Рузвельту. Собака, с которой Рузвельт никогда не расставался - скотчтерьер Фала. Пес был при президенте в 1941 году на борту корабля ВМС США «Огаста», когда его хозяин и британский премьер Черчилль подписывали Атлантическую хартию. Остался он с ним и после смерти: Фала увековечен в памятнике Рузвельту в Вашингтоне.
У Дуайта Эйзенхауэра была веймаранская легавая Хайди. Линдон Джонсон держал трех биглей, колли и дворняжку, и, кроме того, хомяков и неразлучников. Ричард Никсон был хозяином пуделя, терьера и ирландского сеттера. Джеральд Форд имел ротвейлера Либерти, его жена - сиамского кота. Сиамского же кота с длинным именем Мисти Маларки Инь Ян держала дочь Картеров Эми. У Рональда Рейгана были фламандская овчарка и спаниель, не считая собак и лошадей на ранчо (Рейган до глубокой старости отлично держался в седле), у Клинтонов - кошка Сокс и лабрадор Бадди.
Некоторые президенты отличались особой любовью к животным и устраивали на потеху себе и детям целый зоопарк. При Линкольнах в Белом доме жили собаки, кошки, свинья, пара коз, пони, кролик и индюк Джек, купленный к столу и помилованный по просьбе сына. (Именно от этого случая берет начало президентская традиция миловать индейку накануне праздника - в штате Мэриленд есть целая ферма, где доживают свой век и умирают от старости помилованные президентами США птицы.)
Жаклин Кеннеди любила верховую езду и взяла в Белый дом свою лошадь. Для детей Кеннеди держали пони, из которых самая известная - Макарони, принадлежавшая Кэролин. Она получала множество писем от детей и катала по Южной лужайке на виду у публики Джона и Кэролин на санках, когда выпадал снег. Кроме того, в семье жили собаки разных пород, одна из которых, дворняжка по имени Пушинка - подарок Хрущева, кролик, хомяки, волнистые попугайчики и канарейка.
Эта коллекция, однако, не идет ни в какое сравнение со зверинцами, которыми владели президенты Теодор Рузвельт и Калвин Кулидж.
Рузвельт, непримиримый борец с монополиями, автор доктрины «большой дубинки» и отец шестерых детей, был страстным натуралистом. Вот неполный список тех, кого он поселил в Белом доме: медведь Джонатан Эдвардс, ящерица Билл, морские свинки Адмирал Дьюи, Доктор Джонсон и Отец О'Грейди, свинья Мод, барсук Джошуа, голубой ара Эли Йейл, одноногий петух, гиена, зебра, крысы, амбарная сова (она же сипуха, по-научному), кролик и пони. Последнему удалось даже прокатиться на президентском лифте: когда сын Рузвельта Арчи заболел, его братья решили доставить ему любимую лошадку прямо к постели. Были в доме и змеи, одну из которых звали Эмили Шпинат. Дочка Рузвельта Элис, придумавшая кличку, объясняла, что «змейка зеленая, как шпинат, и худая, как тетя Эмили». Разумеется, держали Рузвельты и множество собак, одной из которых был пекинес Манчу, подарок китайской императрицы Цыси. Элис утверждала, что видела Манчу танцующим на лужайке при лунном свете.
Калвин Кулидж и его обаятельная жена Грейс по части любви к животным не уступают Рузвельтам, а пожалуй, и превосходят их. В доме 30-го президента США жили многочисленные собаки, канарейки и другие птицы, гусь по кличке Енох, коты Тигр и Чернушка, еноты Ребекка и Гораций, осел Эбенезер, рысь Дымок, львята, медведь, кенгуру и, наконец, карликовый бегемот (кличка, увы, утрачена). А любимицей президента, можно сказать, настоящей его фавориткой была енотиха Ребекка, для которой он самолично построил домик, ежедневно навещал ее и выгуливал на поводке, а однажды так соскучился по ней вдали от дома, что послал за Ребеккой президентский лимузин.
Звери использовались и используются в политтехнологиях. Всенародная любовь к животным неисчерпаема, и политики «утепляют» свой имидж, появляясь на публике со своими обаятельными любимцами - такими, например, как скотч-терьеры Буша. Но был в американской истории случай, когда животное искупалось в лучах славы президента.
В 1902 году Теодор Рузвельт поехал решать пограничный спор штатов Луизиана и Миссисипи. Прервали переговоры ради медвежьей охоты, однако матерый зверь президенту так и не встретился. Тогда подхалимы подвели под расстрел медвежонка. Но Рузвельт убивать малыша решительно отказался. Случай на охоте описала «Вашингтон пост», присовокупив к тексту рисунок-карикатуру. И ведь нашелся же в Бруклине владелец сувенирной лавки (наш, кстати, соотечественник), который догадался использовать занятную байку: он велел жене сшить тряпичного медведя и выставил его в витрине вместе с карикатурой и надписью Teddy's Bear. Новинку постиг небывалый коммерческий успех.
С тех пор мягкий игрушечный медведь в Америке называется teddy bear. Подошел срок избираться, и в 1904 году уже Тедди Рузвельт решил вкусить от невероятной популярности тезки, заменив им свой старый талисман - лося. Президентские выборы он выиграл с крупным счетом. Помог ли медведь, сказать сложно, но в 1912 году Теодор Рузвельт решил снова попытать счастья в качестве кандидата третьей партии, опять сменил медведя на лося и, опередив республиканца Тафта, все же проиграл демократу Вильсону.
Сказка про рыбаков и рыбку
Джордж Буш-старший пригласил Владимира Путина в свой дом на берегу океана, когда приезжал в Москву на похороны Бориса Ельцина. Репортеры сразу же окрестили встречу в Кеннебанкпорте «лобстер-саммитом»: у побережья штата Мэн водятся лучшие в Северной Америке омары; одно из названий американского омара - именно Maine lobster. Мастер морской рыбалки, Буш-отец возлагал особые надежды именно на эту часть программы саммита: «Рыбалка успокаивает душу».
Рыбной ловлей увлекались многие американские президенты начиная с Вашингтона. Буш-младший - не исключение. Однажды рыбалка вышла ему боком.
«Президент Буш сказал, что лучшим моментом его президентства был тот, когда он поймал большого окуня в своем собственном озере». Эту новость в США первым опубликовало берлинское бюро агентства Reuters, «почерпнув» ее из большого интервью президента, опубликованного в то утро в газете Bild am Sonntag.
К вечеру сочинило заметку и агентство АР, присовокупив к первой же фразе свой редакционный комментарий: «За более чем пять лет на своем посту Буш посетил самые впечатляющие города мира, его принимали мировые лидеры и развлекали звезды». Мол, у ограниченного человека и интересы убогие - такой подтекст. Наутро в понедельник тысячи больших и малых американских газет перепечатали депешу АР. И лишь некоторые из них дали себе труд прочесть первоисточник.
После важных политических вопросов, в самом конце разговора, интервьюер спрашивает, какой момент президентства был для Буша самым замечательным и какой - самым ужасным. По поводу самого ужасного президент не колебался ни секунды: это, конечно же, 11 сентября. Что касается самого прекрасного, то он сказал, что их было много. Тут ему и подвернулся на язык этот окунь весом в семь с половиной фунтов, которого он поймал на своем техасском ранчо.
Возможно, авторы ядовитых ламентаций ожидали, что Буш противопоставит терактам 11 сентября равновеликое событие - допустим, переизбрание на второй срок или поимку Саддама. Многие полезли в справочники и установили, что окуни такими большими не бывают.
Но не исключено, что многим американцам, и не только заядлым рыбакам, его ответ понравился. Это слова живого человека.
Озеро, в котором водятся окуни, искусственного происхождения. Оно появилось на территории поместья Прери-Чейпел уже при Бушах. Они же развели и рыбу. Большеротый окунь (Micropterus salmoides), о котором говорит Буш, - типичный американец. В Европу он был завезен из Америки, поэтому в корреспонденции Reuters из Берлина название рыбы дано в обратном переводе с немецкого - получился perch, то есть европейский пресноводный окунь (Perca fluviatilis). Это совершенно другая рыба. Для американского окуня 7,5 фунта - вес совсем не рекордный. Окунем этим Буши гордо угощают всех своих гостей. Что тут плохого или недостойного, понять трудно.
Вернемся в Кеннебанкпорт. В воскресенье утром, пока не прилетел Владимир Путин, отец и сын Буши решили сгонять по-быстрому на рыбалку. Не тут-то было: бросили якорь, а поднять не смогли - зацепился. Пришлось вызывать водолазов. Так ничего и не поймали. А Путину, который прежде в пристрастии к рыбалке замечен не был, и тут повезло: он единственный вернулся с уловом - полосатым окунем длиной, как сообщил ИТАР-ТАСС, 45 сантиметров.
Для полосатого окуня (Morone saxatilis, по-русски он называется также «морской лаврак») это далеко не предел - попадаются экземпляры длиной под два метра и весом 50 килограммов. На пресс-конференции Путин великодушно предложил считать единственную пойманную рыбу «командной победой».
Посмеялись. Но оказалось - тема рыбной ловли не исчерпана. Российская журналистка разбежалась было со своим вопросом: «Поскольку для вас обоих это последний год на посту президента...» Буш не дослушал и перебил ее: «Не для меня. У меня еще больше года». Это была правда: он ушел в январе 2009-го.
А когда Путина та же журналистка спросила, собирается ли он дружить с Бушем и после ухода, он ответил утвердительно и добавил: «Сегодняшняя наша совместная рыбалка показала, что нам есть чем заняться». Может, и правда займутся?
